Слуцк

Архитектурно-планировочная структура Слуцка стала коренным образом меняться. Игнорируя извечный принцип этих мест «старины не рушить», новые хозяева «разрубили» старинное поселение надвое, проложив через его центр отрезок дороги Москва-Варшава.

Московско-Варшавский тракт был построен в 1830 году один из первых в Российской империи. Строился он из мелкого камня, прокатанного катком, но ничем не склеенного. По такой дороге экипажи тряслись и громыхали. В Слуцке появилась почтовая станция, где можно было путешественнику переночевать, поменять лошадей и дальше продолжать путь. Пассажиров возили на конных дилижансах до ближайших железных дорог. Так продолжалось до 1909 года, пока одна коммерческая компания не закупила в Германии на заводе «Бенц и Даймлер»автобусы.

Технический уровень автобусов, по сегодняшним меркам, был примитивным. Их колёса со спицами изготавливали из дуба и покрывали литой резиновой массой. В автобусе было три кабины: передняя для двух шоферов, за ней – для пассажиров первого класса, потом для пассажиров второго класса. Пассажиры третьего класса ехали на крыше, огороженной поручнями, здесь также размещали багаж. Проезд стоил: 1кл.- 2р.20к., 2 кл.- 1р.80к., 3 кл.- 1р. Это было недёшево: тогда даже самый высококвалифицированный рабочий мог заработать за день всего около рубля.

Как ни удивительно, в Слуцке автобусы появились раньше, чем в Минске. «Предприятие срочного автомобильного сообщения» организовало автобусные маршруты Слуцк-Старые Дороги и Слуцк-Ляховичи протяжённостью 47 и 80 вёрст. Скорость движения машин – 20-25 вёрст в час в зависимости от марки автомобиля. Какие дороги были в те времена, понятно, поэтому зимой рейсы вообще отменялись. Свои впечатления от поездки на автобусе оставил нам репортёр «Минского слова»: «Автобус слуцкого направления очень похож на грязного, обременённого заботами слона. Покачиваясь всем корпусом направо и налево, медленно выходит он из сарая, оставляя широкие следы от колёс. Мгновенно этот «слон» наполняется народом. Нагружается и сверху, и снизу и, издав хриплый победоносный звук, движется вперёд по шоссе».Позже стали прибывать большие автобусы, литые из стали.

В городе находились центральная станция и автобусный гараж. Компания просуществовала до осени 1915 года, когда было завершено строительство железнодорожной ветки Слуцк-Осиповичи. Железная дорога способствовала более быстрому развитию города и давалавозможность скорее вывозить отсюда сельскохозяйственные продукты.

Новая дорога – часть Московско-Варшавского тракта, - разрушившая исторически сложившуюся радиально-кольцевую планировку города, становится главной городской магистралью и получает название Шоссейной (теперь – имени Ленина). Улица стала местом активной деловой жизни, на ней размещались лавки, магазины, конторы.

Дореволюционная городская улица поражала обилием вывесок. Они висели над магазинами, между витринами и по бокам дверей. Они тянулись вдоль фасадов домов в несколько рядов, облепляли балконы. Вокруг парадных подъездов жилых домов висели многочисленные вывески-таблички дантистов, адвокатов, портных, преподавателей, дающих частные уроки, и представителей других «частнопрактикующих» профессий.

В начале XIX века в Старом городе недалеко от базарной площади (район почты и узла связи)некто Бронштейн возвёл двухэтажное строение из красного кирпича и открыл гостиницу, повесив вывеску «Брестоль», по моде тех времён. В городе её ещё называли «Дом Бронштейна». Кто же он такой? Сведений о нём практически не сохранилось, но можно предположить, что это был богатый еврей, так как он ещё владел «заведением газовых вод».

За время существования гостиница «обросла» разного рода историями и небылицами. Временами можно услышать, что в гостинице «Брестоль» в период Северной войны останавливался Пётр I. Русский царь действительно был проездом в Слуцке в начале XVIII века, но жить в этом доме не мог – он ещё не был построен. А останавливался он, скорее всего, в заезжем доме, который находился неподалёку. В честь монарха слуцкая знать давала «славный бал», для которого на Уречской гуте (небольшой стеклозавод) были заказаны бокалы с инициалами русского царя. К слову, Уречская гута в XVII веке была собственностью князей Олельковичей, а позже перешла во владение рода Радзивиллов. Изделия отмечались оригинальностью и художественным вкусом, недаром Краковская Академия художествпродукцию мануфактуры отнесла к числу лучших художественных изделий царства Польского. Зеркала Уречской гуты украшали дворцы Слуцка, радзивилловский замок в Несвиже, особняки других магнатов. Не исключено, что внутренний интерьер гостиницы дополняли старинные зеркала и люстры-жирандоли. Дом Бронштейна уцелел после немецко-фашистской оккупации, но был снесён в связи с реконструкцией центра города где-то в 70-е годы ХХ века, а в XIX веке служил комфортным пристанищем для путешественников и гостей нашего города.

Облик города Слуцка украшали церкви и Свято-Троицкий монастырь – памятники архитектуры. Среди множества культовых сооружений, игравших значительную роль в городском силуэте, процент ранних построек был довольно высок.

Вечерами город тонул во мраке, освещённый редкими керосиновыми фонарями, почти не пропускавшими света сквозь закопченные стёкла. В начале ХХ века в городе Слуцке было всего 90 керосиновых фонарей, и только на центральных улицах. Керосиновые и газовые фонари зажигались и гасились каждый в отдельности. Фонарщик с лестницей на плече, с бидоном, наполненным керосином, и горящим фонариком в руках являлся неотъемлемой частью вечерней и предрассветной улицы.

Лучше освещена была Садовая улица, так как проживало там городское начальство: исправник, мировой судья, смотритель тюрьмы, главный акцизный чиновник, предводитель дворянства, земский начальник, казначей, директор гимназии. Сегодня по Садовой мы найдём один адрес – школа №5.

Самой красивой была улица Широкая (теперь – Комсомольская), к XIX веку превратилась в бульвар с обсаженной каштанами аллеей посередине. Рядом с цитаделью, на месте гарнизонной площади, в XVIII веке был разбит сад (парк) – любимое место отдыха молодёжи до начала ХХ века.

Постепенно менялся облик города. Дома большей частью строились деревянные в один два этажа с мезонином. Иногда первый этаж делали каменным, а верхний – деревянным. Изредка встречались целикомкаменные дома. В 1861 году жилых домов в Слуцке было 1 032, из них только 22 каменных, а в 1904 – 962 (52 каменных).Уменьшение количества домов в городе к началу ХХ века связано с частыми пожарами, уничтожавшими целые кварталы.

Внешний облик обывательских домов был разнообразен. От почти деревенских изб, обильно украшенных резными карнизами, ставнями, оконными наличниками и балюстрадами, до домов, своеобразно сочетавших в своих пропорциях и декоре классицизм и ампир. Характерной чертой обывательских домов были деревянные заборы с украшенными резьбой воротами и калитками, а также всякого рода хозяйственные постройки во дворе; при доме имелись ещё и колодцы с «журавлём».

Во второй половине XIX века население Слуцка заметно возросло. В 1861 году в городе насчитывалось 7 064 жителя, а в 1897 – 14 349 человек.Мещане составляли значительную часть городского населения. Обычно при мещанском доме разбивался свой огород, а иногда и сад. Вот эта собственность – двор и огороды – и составляла главное имущество мещан: по ней в первую очередь судили о зажиточности. Особо ценилась в мещанском хозяйстве скотина: лошади, коровы, свиньи. Почти всё выращенное и произведённое продавалось. Этих денег хватало на то, чтобы не только компенсировать расходы на содержание скотины, но ещё и отложить какую-то копейку на обновки себе и детям.

Если говорить о промыслах, то среди мещан очень распространено было кожевенное ремесло. Многие арендовали луга, заготавливали сено и везли его на продажу. Иные брали в аренду фруктовые сады: если урожай оказывался хорошим, деньги можно было получить немалые. Вообще, представители мещанского сословия были чрезвычайно трудолюбивы.

В воскресенье и праздничные дни городские жители семьями ходили в церковь, брали с собой и детей. Религиозность основной массы горожан была высокой. После посещения церкви молодёжь собиралась компаниями на улице или в доме. Взрослые мужчины также после церковной службыв хорошую погоду собирались посидеть со знакомыми где-нибудь на лавочке. Говорили о международном положении, внутренних событиях в жизни страны, ценах на рынке. Некоторые молодые люди брали уроки танцев у приватных учителей, посещали воскресные школы, народные чтения и лекции при городских народных училищах, принимали участие в культурно-просветительских кружках.

Вторая половина XIX века- начало ХХ векаочень сложный период в жизни нашего народа. После разгрома восстания Кастуся Калиновского были официально запрещены наименования «Белоруссия» и «белорусы», на наших землях не было никакой возможности получить высшее образование, а выезжать учиться за рубеж тоже запрещалось. Талантливые юноши из Беларуси ехали в Москву или Санкт-Петербург. В Петербурге оказался и Александр Сержпутовский (1864-1940), позже его будут называть «сказочником со Слутчины». Владимир Короткевич в эссе «Зямля пад белымi крыламi» упоминает «цiкавейшыя палескiя запiсы А.Сержпутоускага, дзе кожная казка – дыямент».

Но до этого ему пришлось долго выбиваться в люди. Ведь он был частью народа, культуру которого ему предстояло прославить. Каждый сборник Сержпутовского доказывал: белорусы – удивительно талантливый и, главное, самобытный народ. Он совершил семнадцать экспедиций с 1907 по 1917 год, собирая ценнейшие фольклорные материалы: сказки, песни, пословицы, поговорки, а всего у учёного было 45 фундаментальных работ, не считая статей.Судьба его многих рукописей печальна – следы их потерялись. А то, что сохранилось – переиздаётся и имеет неизменный успех. Ещё до революции Александр Казимирович был награждён малой золотой медалью отделения этнографии Русского географического общества за сборник белорусских пословиц со словарём. Богатые коллекции, собранные учёным, хранятся в этнографическом отделе Русского музея в Санкт-Петербурге: это предметы быта, одежды, многочисленные фотографии (некоторые из них размещены в альбоме).

Много талантливых людей, выходцев со Слутчины, в этот период работали в других государствах. Геолог Константин Волосович (1869-1919) сохранил для науки скелет и останки Ляховского мамонта, уникальный экспонат Национального музея истории и природы в Париже, его именем назван мыс на северо-восточном побережье острова Большевик в архипелаге Северная Земля. Януш Ивашкевич (1879-1944), историк, профессор Виленского университета, в Польше издавал мемуары И.Лелевеля, И.Климашевского, Э.Войниловича и других. Директором Елисеевской больницы Санкт-Петербурга был Александр Яремич (конец 1-ой пол.XIX в.-1923), доктор медицинских наук, выпускник слуцкой гимназии.

А на Слутчине во второй половине XIX века уже ощущалось дыхание промышленного капитализма, дальнейшее развитие получили мелкие предприятия по переработке местного сырья. Винокурные заводы были в Рачковичах, Рудне, Красном, Рудкове, Ивани, мукомольные крупные – в Слуцке, лесоперерабатывающие предприятия – в Старево, Кучино, Воробьёво. Они обеспечивали своей продукцией жителей уезда,и при необходимости продавали её в других населённых пунктах. В 1897-1925 годах в д.Старево работал стеклозавод, на котором изготавливали оконное стекло, стекло для ламп, бутылок, аптекарской посуды. В 1908 году на Международной выставке в Марселе (Франция), изделия завода были удостоены высшей награды «Grand-Prix».

До революции в Слуцке действовали четыре паровые мельницы, одна из которых принадлежала Файнбергу. Возможно, сам хозяин представлял личность в чём-то оригинальную, недаром написанная местным литератором «поэма», где в гротесково-юмористическом стиле показано, как проводили время верхи тогдашнего слуцкого общества, получила название «Файнбергада». Благодаря этому и имя хозяина мельницы сохранилось в истории.

Поэма появилась приблизительно в 1908 году. Её автор – слуцкий земский начальник, выпускник филологического и юридического факультетов Московского университета Григорий Скура. С художественной точки зрения произведение ничем не выделяется, а поэмой названо ради юмора. Действие «Файнбергады» начинается на пороге дома Файнберга (в нём раньше размещалсямагазин «Электротовары»), который вечером спешит в дворянский клуб, и где его ждут друзья по игре в карты, а заканчивается поздно ночью на ступеньках того же клуба. Что касается действующих лиц поэмы, то все они взяты из жизни, придуманных фамилий нет. В поэме упоминаются ростовщик Мигдал, в руки которого переходили одно за другим предприятия города и усадьбы помещиков, учитель рисования Наваренко, адвокат Тишков, начальник пожарной команды Востросаблин, инспектор народного училища Берёзко, помещики Кшивитский, Крупский, Пекарский и другие. Все они весело проводили время в клубе.

А клуб находился в доме дворянского собрания (теперь здесь размещается краеведческий музей), который возводился в конце XVIII века как панский особняк. Землю под строительство будущий хозяин выкупил у Ильинского монастыря, и вскоре здесь появился жилой дом и хозяйственные постройки, а перед ними, чтобы осушить территорию, выкопали пруд. Первым хозяином особняка был отставной военный, немец по национальности, упоминается он, однако, только инициалами: «пан В.S.». Чем вызвана эта скромность, неизвестно, был он выпускником Визбургского университета, знал несколько языков, интересовался литературой. После смерти владельца усадьба запустела. Затем здесь поселился барон Сталь (или Шталь, или Стаэль), слуцкий городничий, который последние годы жизни провёл в Вильно или Новогрудке, где в 1886 году и написал воспоминания о Слуцке 1820-1840 годов. Возможно, что после отъезда Сталя усадьба перешла во владение городских властей и стала домом дворянского собрания. Чего только на своём веку не повидали стены старинного особняка, он чудом уцелел в бурном ХХ столетии и теперь даже стал своеобразным символом древности нашего города.

Несомненным сокровищем для города была завещанная Юлианом Бергелем, кальвинистским пастором, ценнейшая коллекция документов, рукописей, старопечатных книг, где были редкие экземпляры XV-XVIII столетий. Только принял ли их Слуцк, сберёг ли? Это конечно риторический вопрос, судьба уникального собрания такая же, как и полоцкой коллекции и радзивилловской библиотеки с Несвижа – книги находятся в собраниях других государств. По одной из версий, после смерти Бергеля в 1885 году вдова, нарушив завещание, продала 1500 книг за 3300 рублей серебром краковскому антиквару, а тот перепродал их. Книги оказались в библиотеках Польши, Украины, Литвы.

В начале ХХ века (1904 году) в городе была открыта публичная библиотека с читальней при ней, но уникальных раритетов её читатели не увидели, а жаль. В это время в Слуцке работаетчастная типография Ц.Рубинштейна, был открыт и первый приватный кинематограф, а также два коммерческих фотосалона.

Среди плеяды фотографов, творивших в начале ХХ века в Слуцке, Сомир Львович Юхнин занимает своё особое место и заслуживает того, чтобы о нём рассказали подробнее, так как большая часть фотографий данного альбома – его работы. Одарённый фотохудожник, человек творческий, изобретательный, которого явно не устраивала скромная роль местечкового фотографа. Он оставил нам многочисленные виды Слуцка и его окрестностей, а также интереснейшую портретную фотосерию жителей Слутчины.

Фотоателье 26-летнего витебского мещанина Сомира Юхнина появилось в нашем городе в феврале 1896 года и располагалось на одной из центральных улиц – Шоссейной. Фотосалон стал популярным у горожан. Особенно после того, как в 1907 годуфотографии Юхнина были удостоены золотой медали на выставке в бельгийском Антверпене, похвального отзыва на сельскохозяйственной выставке в Слуцке в 1908 году (об этом свидетельствовали надписи на фирменных картонных паспарту).

В ателье выполнялись всевозможные виды съёмок. Это было единственное в городе специальное отделение для увеличения портретов до натуральной величины. Сомир Юхнин производил съёмки видов Слуцка. Свои фотографии предлагал издателям почтовых карточек, а по возможности издавал их самостоятельно. И дело пошло довольно успешно.

Почтовые открытки, как правило, выходили сериями, по нескольку десятков сюжетов, каждый из которых имел свой порядковый номер. Одной из первых, в период с 1903 по 1913 год, была напечатана серия в известном виленском издательстве А.Фиалко. Она насчитывала как минимум 30 сюжетов. Открытки, а они выполнены способом глубокой печати, и сегодня поражают своим высоким качеством исполнения.

Ещё одна известная нам серия почтовых карточек была издана позже, вероятно, в период первой мировой войны. Здесь и формат меньше стандартного, и качество печати не такое высокое. На обороте читаем – издательство «Фабиан и Ко», Бреслау (Пруссия, сейчас это польский Вроцлав).

Сюжеты почтовых карточек С.Юхнина весьма просты и незатейливы, но выполнены с огромной теплотой и любовью к родному городу и людям, его населяющим. Фотокамера подробно зафиксировала наиболее интересные городские достопримечательности – духовное училище, костёл, Свято-Троицкий монастырь, женскую гимназию, внутренний вид зала гимназии, виды реки Случь.

Удачно определяя ракурсы и точки съёмки, фотограф создаёт настолько привлекательный образ родного города, что возникает желание непременно всё увидеть и пройти по старинным улочкам. Но, увы! Мало что из былой красоты сохранилось. А вот открытки «на память» остались.

В советские времена судьба фотографа сложилась непросто. По доносу в 1927г. Сомир Юхнин был арестован ОГПУ за покупку в Слуцке «500 штук заграничных открыток… разных фирм», которые «держал… у себя дома для работы». За это «преступление» особым совещанием при Коллегии ОГПУ от 6 апреля 1928г. Сомир Юхнин был выслан из Слуцка. Как сложилась дальнейшая судьба фотографа, неизвестно. А его работы современные исследователи – этнографы, историки, краеведы – используютдля иллюстрирования своих научных трудов, уникальные фотографии появляются в альбомах, журналах и газетах.

10 августа 1914 года в Слуцке стала выходить первая в городе газета «Телеграммы Петроградского телеграфного агенства», выпускалась около года. Она представляла собой один листок новостей с фронтов и из-за рубежа, официальных сообщений царского правительства, а также объявлений о гастролях заезжих театральных трупп. Никакой информации о положении в стране или о жизни города не было.

А Слуцк того времени – патриархальная глубинка царской России.